Зима движется по степным дорогам. Бормочет: «Кто не улетел, я не виновата!». Предупреждение серьезное. Шальные степные метели – не для слабых птичьих крыльев. Высокие сугробы – не для беспечных певцов и певуний.

А кто еще не улетел? Кто с нами?

По дорогам, покрытым хрустальной крошкой от разбитых колесами луж, идем к лесополосе.

Как угорелые носятся от куста к кусту дрозды.

Обирают оставшийся урожай яблочной «крошки». Этим птицам в дальнюю дорогу нужны немалые силы, вот они и тянут с отлетом до последнего, подкрепляются перед отплытием по безграничному воздушному океану. Придут первые морозы – и дрозды исчезнут из виду.

А кто останется? Кто с нами?

На голой ветке дерева – взъерошенная от холодного ветра кроха в желто-пестром «грудничке». Овсянка. Она подпускает фотографа близко. Привыкла к людям. Раньше, когда не перевелись еще лошади в хозяйстве, овсянка была такой же привычной при человеке птицей, как и воробей. Кормилась крохами с лошадиного стола. Прыгала вокруг навозных куч. За что и получила свое русское имя: овсянка.

Сейчас овсянку не так легко заметить. В городе ей нечего делать. А в поле, в лесопосадке ее хорошо скрывают пестрые листья. Но вот листья облетели, и стало видно: какая она красивая, птичка-невеличка…

Уральский знаток природы писатель Николай Никонов писал про эту птицу так:



Полюбуемся и мы этой выносливой певуньей. Она пробудет с нами до самых суровых морозов. И лишь когда станет совсем невмоготу – отправится к южным землям. А чуть повеет весной – снова вернется в родные края.

Голос овсянки: здесь. 

О ДРУГИХ ПТИЦАХ ВОСТОЧНОГО ОРЕНБУРЖЬЯ: 
Пока, пеночка-теньковка!