В настоящее время Нина Зарецкая живет в Нарве. Много в ее жизни было событий, значимых дат. Но то, что связано с войной, никогда не забудется. В Гае у Нины много родственников, она мечтает сюда приехать погостить, но дела отодвигают поездку. Она прислала письмо гайчанам. Письмо редкого содержания: взгляд ребенка на события тыла военных лет. Жила в военное время Нина Зарецкая в Кувандыкском районе. Вот что она пишет: "Вспоминаются беженцы: дед с совершенно белым лицом и длинными седыми волосами ниже плеч, очень худой и высокий в холщевой одежде. Рядом постоянно за руку держалась девочка, по тем моим восприятиям - неземной красоты, в нарядном платьице пышными светлыми волосами и голубым бантом. Они жили в общественном доме недолго, потом их отправили дальше в Сибирь.

Во вторую половину общественного дома все сельские женщины приносили после дойки молоко, сливки оставались в счет госзаготовок, а обрат уносили домой. Сдать молока нужно было в перерасчете на 10 килограммов масла. После всего в доме оставалось негусто. По селу постоянно ходили беженцы просили съестного, вещей на обмен уже не осталось, все ушло. Селяне давали то, что вырастили на своих огородах.

Наш отец - Дмитрий Тимофеевич, участник бело-финской войны, в Отечественную войну как механизатор имел бронь. Мы, дети, его практически не видели - с весны по осень он в поле, уходил - мы еще спали, а возвращался нас уже уложили спать. Зимою он, как бригадир тракторной бригады со своими трактористами уезжали в Сару, в МТС на ремонт всех механизмов. Помню когда он приезжал 1-2 раза в месяц за хлебом (не мог есть магазинный, в финскую сжег себе желудок и страдал до последних дней), мы смотрели на него во все глаза - на нем был комбинезон - блестящий как кожа, нам казалось красиво , а это масло, салидол впитались, мама в каустической соде с трудом стирала, сушила у печки, а утром опять эту одежду надевал, другой не было.

Помню у мамы была сшита юбка из вещмешка, при каждом движении она оглушительно трещала. Работали в колхозе селяне очень много, никто не отговаривался от работы и часто времени не оставалось для своих огородов, там в основном старенькие бабушки с внуками пропалывали, поливали.

В нашей деревне жили стойкие люди, изо всех сил старались держаться, доярки ехали на дойку и пели песни, далеко разносились голоса, наверное, это все помогало и как-то шутливо-иронически говорили о нехватках.. У нас был патефон, приходили слушали немногочисленные пластинки с военными песнями. Сергей Васильевич Кислов - директор школы, физик смастерил приемник и женщины буквально прилипали, слушая сводки, ведь у многие мужья и сыновья воевали.

Детей кто остались сиротами, воспитывали родные, наша двоюродная сестра Мария Шиленко после гибели отца жила у дедушки с бабушкой - Зарецких Тимофея Родионовича и Анастасии Ивановны.
Жителей Имелли-Покровки с самого малого детства помню добрыми, отзывчивыми. Всегда старались выручить  друг друга.

Нас, детей, воспитывало все село, мы не могли позволить себе лишние шалости, сразу сообщалось родителям. Да, честно и времени у нас не оставалось, много помогали взрослым, подростки с 9-10 лет ходили в поле на работу наравне со взрослыми.