Октябрьский номер «Уральского следопыта» за 1961 год посвящен космосу.
Журналы тогда делались по полгода — и полет Гагарина «оперативно» попал только в октябрьскую книжку. А большая часть журнальных статей и репортажей была посвящена другому прорыву: стройкам и социально-экономическим проектам Восточного Оренбуржья.
Станция Шильда, принимающая грузы для целинников… Адамовский район… Буруктальское месторождение никеля… Город Светлый… И конечно, Гай.
Про Гай написала Белла Абрамовна Дижур. Она в то время много публиковалась в прессе, была автором научно-популярных книжек для детей. Жила и работала в Екатеринбурге. Но большую известность снискал её сын — скульптор Эрнст Неизвестный. Он прошел все тяготы войны, вернулся с фронта с тяжёлыми ранениями. Потом получил образование в Московском художественном институте им. В. А. Сурикова и в МГУ, на философском факультете. В 60-е он был модным автором, наследующим приемы авангарда. В декабре 1962 года произошло памятное для творческой интеллигенции событие: Хрущёв в пух и прах разнес работы участников выставки Московского отделения Союза художников СССР «Новая реальность». Среди прочих досталось и Неизвестному.
«Где вы медь берете? — вопрошал его глава государства, рассматривая пространственную арт-композицию из металла. — Кто вам дает медь? Я хочу привлечь к суду, как растратчика».
Забегая вперед, скажем, что история всё расставила по местам: именно Эрнсту Неизвестному родственники Хрущева заказали памятник на могилу Никиты Сергеевича на Новодевичьем кладбище. Бронзовая голова вождя в окружении светлых и темных мраморных плит, символизирующих контраст в личности Хрущева, — таким получился надгробный памятник.
Но это все впереди. А пока летят над бедовой головой молодого скульптора волюнтаристские вопросы: «Кто вам дает медь? Я хочу привлечь к суду, как растратчика».
Вот такая история приключится с сыном Беллы Абрамовны в 1962 году. Но вернемся снова в 1961 год и послушаем саму Беллу Дижур. Она на страницах журнала вспоминает, как ездила в Гай узнать, «где медь берется». Повод для воспоминаний: журнал решил напечатать репортажные рисунки свердловского графика Михаила Еремеевича Заводчикова; искушённым любителям книги он известен по иллюстрациям к романам Дм. Мамина-Сибиряка. Михаилу Заводчикову в 1961 исполнилось 33 года. И как комментарий к его работам журнал опубликовал текст Беллы Дижур.
«Я смотрю на рисунки, изображающие жителей Гая то у машины со свежими помидорами, — писала Белла Дижур, — то умывающихся у огромного бака, и думаю: нет ли среди них Вани Самойлова?.. Это водитель самосвала, на котором я приехала в Гай. Серьезный девятнадцатилетний человек высоченного роста, с рыжим чубчиком и большими руками профессионального боксера, он неохотно посадил меня в свою кабину. Позднее мы стали друзьями. Ваня водил меня по палаточному городку, угощал холодной газированной водой и отчаянно хвастался электрификацией городка».
Рисунки Заводчикова вполне традиционны, тем более что различного рода худсоветы и выставкомы зорко бдели, чтобы никакая авангардистская «скверна» не касалась «святых» для отечественной экономики тем: комсомольские стройки, энтузиазм молодых, который помогает пробиваться через бытовые трудности — в светлую даль…
Но у искусства, как у магического кристалла, есть одно свойство: оно высвечивает глубину и суть — вне зависимости от того, традиционное или авангардное. Было бы искренним и честным!
А ни Михаилу Заводчикову, ни Белле Дижур в честности и искренности не откажешь. Поэтому и дороги нам эти художественные свидетельства нашей истории…
…Главных действующих лиц этого исторического сюжета уже нет в живых. В 1992 году не стало графика Михаила Заводчикова. Память о нем бережно хранится в детско-художественной школе №1 Екатеринбурга. Эрнст Неизвестный, не выдержав официозного прессинга, в 1976 году уехал в Нью-Йорк. Хотя связь с родиной не терял. Еще в 2015 году руководство «Артека» вело с мастером переговоры о реконструкции его скульптурной композиции «Дружба детей мира».
Но в 2016 году скульптор умер. Сейчас в Екатеринбурге открыт музей Эрнста Неизвестного. Белла Абрамовна, которой в свое время с трудом удалось уехать к сыну в Америку, дожила до 103 лет. Она умерла в 2006 году, на десять лет раньше сына.
Белла Абрамовна беспокоилась в 1961 году, глядя на гайские отвалы:
«Ребятишки будут взбираться на вершины этих гор, рвать цветы и плести из них венки. И если им никто не расскажет, они и догадаться не смогут, что все это — город, выросший, словно мираж, в древней степи, тенистый парк и холмы, покрытые травой, — следы великой семилетки, шагавшей по стране и менявшей ее облик».
Как мы не расскажем об этом? О следах великой семилетки? Конечно, расскажем.