16.02.2019, 16:00     3 693

За акулами

Накануне Дня защитника Отечества расскажем вам об одном непростом правдухинском  герое, который, возможно, знает, как «беречь Россию».  Заодно попытаемся реконструировать процесс  создания книги, где действует этот герой. Речь о документальной повести Валериана Правдухина «Гугенот из Териберки» (1931) и о ссыльном казаке-уральце Сосипатре Хрулеве.

В 1930 году В. Правдухин и Л. Сейфуллина жили в Ленинграде, в Доме ученых.  Адрес: улица Степана Халтурина, д.27, кв.27. Ныне это Миллионная. На ней по-прежнему стоит гостиничка Академии наук, которая за прошедшее время так и не сменила своего профиля и до сих пор готова предоставить свои недорогие номера приезжим постояльцам.

За акулами

Фото: HotelsCatalog.ru

Именно здесь, да еще в залах Государственной публичной библиотеки  создавалась документальная повесть  («повесть-очерк», как позже определят критики).

За акулами

«Сибирские огни», 2012, №2, где републикована повесть «Гугенот из Териберки» (первая публикация – журнал «Ленинград», 1931, №6,7).

В 1930-м шел, говоря современным языком, творчески-идеологический «интенсив». Писатели по настойчивому требованию партии командировались на стройки социализма, чтобы проникнуться там «пафосом социалистических побед».
 
На одно из ленинградских предприятий была командирована, например, Лидия Сейфуллина. Ей достался завод «Красный треугольник». Со скрытой иронией писала она в «Литературной газете» (2):
 
«Писатель, брошенный на производство» – еще слова без плоти. Теорема, которую надо еще доказывать. Не найдена покамест форма органического вхождении писателя, как такового, в трудовой заводской мир. Если взять «Красный треугольник», к которому я была прикреплена, то каждому будет понятно нахождение на этом заводе галошницы, токаря, инженера, счетовода, сторожа и т.д. Условно и в достаточной мере искусственно можно считать нужным мое участие в производстве путем выполнения той или иной работы… Работала как неквалифицированная работница в техническом отделе в 7-ой артели, на обработке изделий после вулканизации, вырезала по штампу части для трамвайных тормозов, браковала примусные шайбы, обравнивала какие-то непонятные для меня кружки казанцевских тормозов…  Короче и проще говоря, пребывание на заводе дало мне чувство организации, необходимое современному человеку совершенно также, как первобытные пять: зренье, слух и т.д.».

В. Правдухин, чтобы вострить социальное «чувство организации», отправился к Северному Ледовитому океану.  Он выбрал себе далекое становище рыбаков Териберка на берегу Баренцева моря.

За акулами

Териберка. Кадр из фильма «Левиафан», снятый режиссером из Новосибирска Андреем Звягинцевым в 2014 году. Идеи «Левиафана» перекликаются с повестью В. Правдухина. А действие фильма происходит в Териберке.

Сам интерес к рыболовной тематике не был навязан Правдухину. Мы уже говорили о знаках писательского интереса к казачьему укладу жизни. (См. «Рыбья» тема). Продумывалась и велась работа над романом «Перелеты» (чуть позже роман обретет свое окончательное имя «Яик уходит в море»).

За акулами


В Новоорске улица Правдухина пересекается с улицей Казачьей.

Заядлый охотник, Валериан вновь обратился к рыбе, к теме путины, обратился с такой же страстью, какая когда-то охотничьими тропами вела его по степям Оренбуржья. Рыба – именно она определяла и формировала казачий хозяйственный уклад. Отношение к рыбным запасам, как все больше выяснял для себя писатель, было первостепенным фактором, объясняющим успех хозяйствования казачьего сословия на речных просторах – от устья Урала до его верховьев.

За акулами

Река Урал между бывшими казачьими поселениями Уральский и Колпакский.

Казачий рыбный промысел был кустарным. Но он являлся абсолютно экологичным, говоря современным языком. Он сохранял воспроизводство рыбного поголовья. И этому отношению способствовал  казачий менталитет. Их старообрядческая по преимуществу вера, их языческие, эклектично вплетенные в христианскую веру  обряды и ритуалы, связанные с седым Яиком. (Были среди казаков представители и других вер – башкиры, татары, калмыки; их культура диктовала такое же бережное отношние к Уралу). А еще – казачье переживание реки, ее берегов как собственного дома, наполняемого любовью!

За акулами


«Любовь наша с Вами, рыжие яры, желтые, чистые пески, густые тальники по берегам, шумные перекаты и ворчливые омуты — пристанища осетров, белуг и ленивых черных сомов. Привет вам, покойные озера, старицы, заливы, ильмени и котлубани! По таинственному вашему дну ходят золотистые сазаны, темные от старости, жадные щуки, добродушные караси, скользкие лини, колючие, пестрые окуни с оранжевыми плавниками»,  – это только один гимн реке из сонма других, пропетых в романе «Яик уходит в море» (3).

Отправляясь в Териберку, Правдухин, без сомнения, думал об Урале. Об уральских (и отчасти об оренбургских) казаках. Уральский казак Сосипатр Хрулев становится одним из главных героев повести. На берег Баренцева моря казака сослали. За что? «С войсковым правительством в свое время путался. Был не в ладах с ним, но станишники всегда на войсковой круг меня за речивость посылали». Редкое старообрядческое имя Сосипатр восходит к именам греческим («Спасший отца»). В христианской литературе Сосипатр – один из семидесяти учеников апостола Павла. Он проповедовал на острове, который сейчас носит название Корфу, был брошен правителем в тюрьму, к разбойникам. И смог их переубедить, обратить в свою веру.

Для такого мастера, как В. Правдухин, имя героя – что «плуг», которым «обрабатывается» литературная целина. Все здесь наполнено смыслом. И если есть «Сосипатр» – мы ждем и разбойников, посягнувших на отца, на идеи отца, на его уклад жизни. Вскоре проявляется под пером писателя бригада рыбаков-колхозников. Для выполнения плана по рыбе они должны уйти в море, на акульи пастбища (рыба от берега ушла, отвернулась от колхозников – велено ловить акул, ударение у поморов на первом звуке). А пойдут в море они на реквизированном боте. Вот и разбой: этот разбой от лица государства, раскулачивание, шел по всей стране. В Териберке отняли средство производства у рыбака-частника Егора Куимова. Он деньги на бот одалживал и еще не расплатился за это плавсредство. Но остался без ничего. Без денег, без перспектив. Без надежды сохранить на побережье свой дом, который он, как и отец его, долго, упорно, нелегкими трудами обихаживал.

За акулами

Кадр из фильма «Левиафан». Останки кита на побережье Баренцева моря – метафора библейского чудища Левиафана, под которым некоторые подразумевают государство.

Колхозники бот-то отобрали, но как на нем рыбачить, что делать с акулами – не знают. И идут на поклон к Егору Куимову. Уговаривают отправиться в океан, за «Акулиной Ивановной». Егор соглашается. 

А еще в боте – несколько молодых комсомольцев. Правдухину они симпатичны, как симпатично все молодое и еще не до конца заскорузлое, еще не упрямящееся в своих догмах. Поэтому про них говорится с ироничной симпатией. Да и как можно без симпатии отнестись к желанию Ваньши Загрядскова «вынудить всех  стать счастливыми».

А да!.. Еще Лиллье. Последней буржуа Териберки. Потомок иммигрировавшего в Россию протестанта. Отсюда и гугенот, типичный представитель протестантского сословия, его кальвинисткой ветви. Скорее всего, в университете Шанявского, Валериан Павлович успел проштудировать классическую социологическую работу Макса Вебера – «Протестантская этика и дух капитализма» (1905). Она о том, что западный капитализм обязан своей успешностью, в первую очередь,  кальвинистам-протестантам. Именно они подошли к хозяйствованию с мерками абсолютного рационализма, оттесняющего из этой области всю мистику.  Сакральное же сохранено только в сфере мотивации: призвание с точки зрения гугенота – вещь богоданная. Твоя профессия дана тебе свыше, там, перед Небесами, и придется отчитываться, как ты свое призвание исполнил. Отсюда – и протестантская тщательность в работе. В немецком слове Beruf (профессия) заложен этот смысл (родственные слова: Berufung – призвание; Ruf – зов). За исполнение профессиональных обязанностей протестант отвечает не перед начальником, не перед заказчиком, не перед райкомом партии. А перед инстанцией более высокого «уровня»… Отсюда и качество работы. Старание.

Вот такую этику несет в себе Лилье. Он напрашивается в бот, имея в виду тайную мысль, сговорившись с обиженным советской властью Егором Куимовым, уплыть в недалекую Норвегию. И рассчитывает на поддержку ссыльного казака-уральца.

Бот идет по неспокойным волнам Баренцевого моря.

За акулами

Кадр из фильма «Левиафан». Останки рыболовецкого флота в Териберке.

Лихой экшн, говоря современным языком,  сопровождают по-правдухински точные описания природы, горного устья Териберки, океана.

«Океан продолжал сине-зеленым глазом крупно моргать из межгорья залива, ласкаясь к земле спокойной, непреоборимой силой. Воздушными безднами опрокинулось над горами, морем, песками сизоватое небо. Мокро поблескивали береговые пески. С хлопотливым чивиканьем бегали по ним стайки взъерошенных зуйков. Серые чайки, темные глупыши без устали носились над водами, жалобным гомоном тоскуя о добыче. Ясно выступали громоздкие северные горы».

Живые характеры возникают под пером 38-летнего писателя. Ему хватает мастерства слепить не только динамичный сюжет, но и по-притчевому придать ему философски-обобщающий характер. Интерес к стихиям у Правдухина не увядает. После исследования стихии революции он с пушкинской смелостью ринулся в исследование стихии социально-экономического. Ему    интересно, как эту стихию обуздывают люди разных культур и идеологий. Вот и собрал он в боте столь непохожих людей, столкнул друг с другом, завязав всё в единый драматургический узел. Одни его териберские герои – воплощение новой экономической теории, планового социализма. Другой, Егор – представитель разрушенной уже частнособственнической России. Третий, Лилье – акула преуспевающего, но бездушного западного капитализма. И наш Сосипатр Хрулев – с хозяйским любопытством озирающий суровый мир и видящий в нем своё, уральское…

«– Глянь-ка, камушки – што илецкие арбузы на бочках, – указал Хрулев на окатанные тысячелетними волнами темные валуны, валявшиеся по берегу».

«Хрулев вместе с Егором стоял на вахте и радовался, поглядывая на океан. Степной, былинный скакун, вихрем носившийся всю ночь по океану, над облаками, казался истомленным. Он тяжело дышал черными, взмыленными пахами, порой еще встряхивал темной водяной гривой, но уже бежал тихо, легкими порывами, из последних сил. Хрулеву думалось, что море ложится на долгий отдых. Вверху, высоко над ботом, острыми точками проклюнули далекую синь десяток светлых звезд».

Побег в Норвегию не удался. Сообщник господина Лиллье Егор Куимов вдруг раздумал уводить рыболовецкий бот из советской России. А Сосипатр Хрулев… Он, едва услышал о предложении покинуть Россию, отреагировал мгновенно:

«Мы, казаки, завсегда были служаками. Отец мой и дед сгибли в Бухаре, в киргизских степях. Думали – за зря, понапрасну. На проверку вышло – они берегли Рассею. И теперь думаю: отец бьет малого сына, если, мотри, не за дело, то для дела».

«Отец бьет малого сына», – это о сталинских репрессиях, если кто не понял.  В начале 1930-х у Валериана Правдухина еще теплились надежды на торжество закона и справедливости. Но уже дальнейшая история вокруг книги «Гугенот» из Териберки» все развеяла.

За акулами

Кадр из фильма «Левиафан». Скелет кита.

Что читать: 
1. Правдухин В. «Гугенот» из Териберки // Сибирские огни. Новосибирск, 2012. – №2.
2. Сейфуллина Л. О писателе на производстве // Литературная газета, 1930. –  29 октября.
3. Правдухин В. Яик уходит в море. Челябинск, 1968.

Другие публикации о В. Правдухине и Л. Сейфуллиной:
Про пушкинское нехотенье: здесь

Комментарии [Отключить]

  • Александр Жуков • 17-02-2019, 22:37
    Человек и Система : Мальчиком я был в селе Шушенском на экскурсии , политсыльный Ульянов (Крупский ) жил в большом доме где роль прислуги выполняли ХОЗЯЕВА дома , Свободно с РУЖЬЕМ ходил охотится на озеро Лебяжье где имел свой "шалаш " . Правда ему нужно было отмечаться у урядника (сроки не помню )
  • Серёга Сидоров • 17-02-2019, 11:54
    Человек (личность) и система - тема сложная, каждое новое поколение пытается осмыслить и встроиться в существующие обстоятельства. Встроился - приспособленец, не встроился - бунтарь, рЭволюционЭр. Главное что бы система была не людоедской, а человек не террористом. Да, а книжки читать нужно - никто и не спорит.
Комментарии для сайта Cackle

Рекомендации

Яндекс.Метрика
This site is protected by reCAPTCHA and the Google Privacy Policy and Terms of Service apply.